Трагедия
«Четыре дня они бомбили город, и города не стало» – писал Иосиф Бродский про бомбардировку Роттердама. Всё было не буквально так, но почти: авианалёт на Нидерланды начался 10 мая 1940 года, а непосредственно Роттердам разрушили 14 мая. На город сбросили 97 тонн бомб. Пожар в Роттердаме был катастрофичeн и грандиозен. Сердце города – центральная часть и многие прилегающие районы – оказалось вырвано и полностью уничтожено. Погибло около тысячи человек, ещё буквально сотни тысяч лишились крыши над головой. Итог варварского воздушного нападения – нейтральные Нидерланды сдались, а британские войска совершили первый налёт на гитлеровскую Германию, чего ранее королевские ВВС избегали. Но Роттердаму от этого было не легче.
«Я видел, как они приближаются», – несколько лет назад в разговоре с немецким Spiegel рассказывал один из выживших в той страшной бомбёжке – тогда ему было шесть лет. Он своими глазами видел, как примерно в половину второго пополудни к городу подлетала армада бомбардировщиков (их было девяносто).
Сейчас отношение пожилых жителей Роттердама к Германии уже в целом спокойное – раны зажили, хоть иногда ещё и болят. Но жизнь идёт дальше.
А в 1946 году Роттердам на поезде проезжал французский скульптор – уроженец Витебска Осип Цадкин.
Скульптор
Осип (Йосель) Цадкин родился в 1888 году в Витебске (почти везде указано, что год его рождения 1890-й, но из недавно обнаруженных документов, включая школьные, видно, что на самом деле будущий скульптор родился всё-таки в 1888-м, а позднее «88» были с непонятной целью вручную исправлены на «90»). Отец Арон Цадкин был преподавателем классических языков, мать София Лестер – родом из семьи шотландских судостроителей, переселившихся в Российскую империю во времена Петра Первого.
Цадкин учился в витебском четырёхклассном училище, где его одноклассником был Мовша (будущий Марк) Шагал. Во время учёбы Осип также получил навыки в столярно-токарном деле, что в будущем положительно повлияло на его представления о работе скульптора.
В середине 1900-х родители нашли возможность отправить Осипа в Великобританию – на учёбу с проживанием у дяди (при выборе страны сказалось в первую очередь то, что предки матери были как раз оттуда). Дядя же определил Цадкина в художественную школу при мэрии города Сандерленда – молодой человек продолжал учиться на столяра, но параллельно совершенствовался как художник и скульптор. В Россию Цадкин приезжал, но только на каникулы, а в последний раз побывал на родине в 1909-м. Последним этот визит стал не по политическим причинам, а из-за внутреннего семейного спора – отец был против того, что Осип планировал идти по пути художника и скульптора, и лишил сына денежного содержания.
Осип Цадкин уехал из Витебска и обосновался в Париже. Вскоре он начал выставляться со своими работами в основных европейских галереях, вошёл в моду, его скульптуры охотно покупали. В 1911 году Цадкин познакомился со своей будущей женой – уроженкой Алжира молодой художницей Валентиной Пракс (Valentina Prax) – её отец был испанцем, мать – наполовину итальянкой, наполовину француженкой. Вскоре они поженились и прожили в браке больше полувека – до смерти Цадкина. Детей у них не было.
В 1915 году Цадкин был мобилизован и отправлен на фронт Первой мировой – он служил при госпитале. Там он пережил отравление газами, долго и тяжело болел, но в итоге сумел поправиться. В 1917 году он вернулся в Париж, где продолжил активную работу.
В 1941 году Осип Цадкин и Валентина Пракс, под угрозой ареста и отправки в концлагерь, спешно эмигрировали в США. По окончании Второй мировой, сразу после освобождения Франции, они вернулись в Париж. Цадкин умер в 1967 году, Валентина пережила мужа на 14 лет.
Памятник
В 1946 году Цадкин, как он сам рассказывал, ехал на поезде из Парижа в нидерландский Дёрне, где жил его друг. Когда состав проезжал Роттердам по виадуку Лухтспоор, скульптор увидел город в руинах. И хотя в целом о судьбе Роттердама было известно, увиденное потрясло Цадкина, и у него зародилась идея скульптуры. Работу над ней он начал только в 1951 году, а открыта она была 15 мая 1953-го.
Свою работу Цадкин назвал De verwoeste stad. Третье слово – «город», а второе слово названия можно перевести по-разному – «разорённый», «разрушенный», «опустошённый», «уничтоженный». Но семантические нюансы не так важны, суть едина – памятник высотой более шести метров изображает город, у которого вырвали сердце.
На церемонии открытия покрывало с памятника сдёрнула Якоба-Маргарета ван Валсум-Киспель (Jacoba Margaretha van Walsum-Quispel), жена тогдашнего мэра Роттердама Жерара ван Валсума (Gerard van Walsum). Сам он, судя по отчётам газет тех лет, сказал: «Эта скульптура призвана сохранить память об одном из самых тяжёлых моментов в истории нашего города и нашего народа на протяжении веков».
За бронзовый памятник администрация города не платила – оплату работы Цадкина, изготовления и установки скульптуры взял на себя универмаг De Bijenkorf, поставив фактически единственное условие: памятник должен быть установлен раз и навсегда и находиться на одном и том же месте – Площади 1940 года.
В 2005 году памятник реставрировали – на два года его увезли в мастерские. 14 мая 2007 года тогдашний мэр Иво Опстелтен (Ivo Opstelten) провёл повторную церемонию открытия «Разрушенного города». Во время своего государственного визита в Нидерланды в октябре 2007 года к монументу возложил венок тогдашний федеральный президент Германии Хорст Кёлер (Horst Köhler). В том же году работе Осипа Цадкина присвоили статус Rijksmonument – памятника государственной важности.
Григорий Аросев
