Будущий журналист родился 23 февраля 1903 года, назван он был в честь своего дяди. Юлиус учился на философском факультете Пражского университета, с 1921 года был членом Коммунистической партии Чехословакии (КПЧ). Примерно с того же времени начал писать для коммунистических газет, а также был редактором органа КПЧ – газеты «Руде право». Будучи убеждённым коммунистом, Фучик был инициатором забастовок в промышленных районах Богемии.
Был видным литературным критиком, в частности, оказывал поддержку роману Ярослава Гашека (Jaroslav Hašek) о солдате Швейке, не находившему поддержки у чешской общественности. Дружил с крупнейшими чешскими поэтами того времени. В течение полутора лет – в 1934−1935 годах – Фучик работал корреспондентом в Москве, к чему особенно стремился. Но прославился и обессмертил себя благодаря единственной работе, до публикации которой он не дожил.
«Репортаж с петлёй на шее» – так называется его самая известная книга. Фучик писал этот текст с апреля по июнь 1943 года, в ожидании казни находясь в пражской тюрьме Панкрац.
«В „кинотеатре“ (так Фучик называл место допросов. – „РГ/РБ“) дворца Печека совсем нет ничего радостного. Это преддверие застенка, откуда слышатся стоны и крики узников, и ты не знаешь, что ждёт тебя там. Ты видишь, как туда уходят здоровые, сильные, бодрые люди и после двух-трёхчасового допроса возвращаются искалеченными, подавленными. Ты слышишь, как твёрдый голос откликается на вызов, а через некоторое время голос, надломленный страданием и болью, рапортует о возвращении. Но бывает ещё хуже: ты видишь и таких, которые уходят с прямым и ясным взглядом, а вернувшись, избегают смотреть тебе в глаза. Где-то там, наверху, в кабинете следователя, была, быть может, одна-единственная минута слабости, один момент колебания, вспышка страха или стремление сохранить своё „я“ – и в результате сегодня или завтра сюда приведут новых людей, которые должны будут с начала до конца пройти через все ужасы, новых людей, которых боевой товарищ выдал врагу».
Юлиус Фучик,
«Репортаж с петлёй на шее»
После оккупации Богемии в марте 1939 года Фучик и его жена Густа вступили в ряды Сопротивления, а сам писатель кроме того вошёл в руководство запрещённой КПЧ. Коллега Фучика по борьбе Йожка Баксова (Jožka Baxová) в конце пятидесятых в радиоинтервью вспоминала свою первую встречу с ним, которая произошла в сентябре 1940 года, когда женщина на полгода приютила его в своей квартире: «Вечером раздался звонок в дверь. Юлиус Фучик стоял перед дверью. Он выглядел не так, как я ожидала. У него было крепкое, почти спортивное телосложение, густые брови и трёхсантиметровая борода, а волосы тоже выглядел немного всклокочено. Внешне он напоминал мне Распутина».
Фучик был арестован в апреле 1942 года вместе с другими ведущими членами коммунистического Сопротивления. За их заключением последовала волна арестов, которая на долгое время полностью парализовала движение.
«Да, всё это было, теперь я знаю, что это не сон. Жестокой, кошмарной была сама действительность. Это было в ночь моего ареста и первого допроса. Меня приводили сюда раза три, а может быть, десять и уводили, когда мои мучители хотели отдохнуть или брали в работу другого. Я помню, что прохладный кафельный пол приятно освежал мои израненные босые ноги».
Юлиус Фучик,
«Репортаж с петлёй на шее»
В апреле 1943 года, почти через год после ареста, Фучик начал писать в тюрьме Панкрац. 9 июня 1943 года он закончил свою книгу. Спустя ещё три месяца Фучик был казнён.
Надзиратель Панкрацской тюрьмы, чех по национальности, борец чехословацкого антифашистского Сопротивления Адольф Колинский (Adolf Kolínský), который «добровольно» завербовался в СС, чтобы помогать своим соотечественникам, знавший Фучика по публикациям в газете «Руде право», предложил ему написать «что-то для будущего». Фучик ему доверился не сразу, считая, что он провокатор, но в итоге согласился.
«Я приходил на дежурство и, улучив минутку, заносил ему в камеру бумагу и карандаш. Он всё это прятал в свой тюфяк. После обхода каждого крыла – а их было три, переход занимает минут двадцать – я останавливался у камеры 267, в которой сидел Фучик, стучал в дверь и тихо говорил: „Можете продолжать!“ И он знал, что может писать дальше. Пока Фучик писал, я прохаживался возле камеры. Если меня из коридора вызывали, я стучал в его дверь два раза. Ему приходилось часто прерывать работу. Писать он мог только в дни моих дежурств. Случалось, напишет странички две, и всё. Иногда – это бывало по воскресеньям, когда в тюрьме поспокойней, если вообще про эту тюрьму так можно сказать, – он писал и по семь страниц. А бывали дни, когда Фучик вовсе не мог писать, грустил. Значит, он узнал о гибели кого-нибудь из друзей», – рассказывал Колинский.
Густа Фучик, которая во время войны была интернирована, узнала о смерти мужа только после окончания войны. Более десяти лет спустя она рассказала, как узнала о существующей книге мужа. «Фучик рассказывал о некоем надзирателе по фамилии Колинский, которому он передал свою рукопись. Я стала искать этого человека. Однажды в 1945 году в редакцию „Руде право“ пришёл незнакомец, который представился Колинским. Сколько я искала этого человека, а он – меня! Он протянул мне лист бумаги. Я узнала почерк Юлиуса! Руки у меня тряслись, я не могла читать. Это была 136-я страница рукописи. „Где остальные страницы?“ – спросила я. „Мне нужно собрать их“, – пояснил Колинский», – рассказала Густа Фучик.
Неделю спустя она получила все 167 страниц, которые хранились в самых невероятных местах – к примеру, у знакомой Колинского Иржины Завадской (Jiřina Závadská). Она прятала страницы в закопанных банках из-под варенья.
Вскоре после этого вышло первое издание «Репортажа с петлёй на шее».
В итоге книга стала самой читаемой и переводимой чешской книгой ХХ века. В период с 1945 по 1989 год в Чехословакии вышло 38 изданий, и она была переведена более чем на 90 языков – больше, чем «Похождения Швейка». За эту свою книгу Юлиус Фучик в 1950 году был посмертно удостоен Международной премии мира.
«Здесь были важны не твои слова, а твоё нутро. А от него оставалось только самое основное. Всё второстепенное, наносное, всё, что сглаживало, ослабляло, приукрашивало основные черты твоего характера, отпадало, уносилось предсмертным вихрем. Оставалась только самая суть, самое простое: верный остаётся верным, предатель предаёт, обыватель отчаивается, герой борется».
Юлиус Фучик,
«Репортаж с петлёй на шее»
Идеологическая эксплуатация «репортажа» Фучика началась вскоре после окончания войны. В марте 1946 года тогдашний председатель Коммунистической партии Рудольф Сланский (Rudolf Slánský) объявил книгу обязательной к прочтению. «Просто прочитайте книгу Юлиуса Фучика, его „репортаж“. В ней Фучик описывает, как его пытают, как его снова и снова избивают, как с ним плохо обращаются, как его жизнь висит на волоске. И в эти моменты он думает в первую очередь о Первомае в Москве и осознаёт, что он не один, что он сражается до последнего вместе с миллионами других. И это осознание дало ему силы выстоять», – заявлял Сланский.
Таким образом был «рождён» новый идеологический герой. Но не всё, что Фучик написал в тюрьме, соответствовало образу безупречного героя, ничего не предавшего и мученически погибшего за лучшее, коммунистическое будущее. Изначально опубликован был не весь текст – четыре листа, в которых содержалось описание Фучиком попыток играть с гестапо «в кошки-мышки», не были опубликованы, и только в 1995 году, когда геройское поведение Фучика в застенках было доказано, в Чехии впервые вышло полное издание книги.
Однако по сути главной задачей Фучика было представить коммунистов как главных и единственных представителей Сопротивления – и с этой задачей он справился. Это вознесло его на невообразимую высоту. Именем Юлиуса Фучика были названы улицы, школы и парки – и в Чехословакии, и в СССР, и во многих других странах. В Берлине, в районе Панков, в 1973 году был открыт мемориал памяти журналиста, автор памятника – скульптор Зденек Немечек (Zdeněk Němeček).
Книга Фучика стала обязательной к прочтению для всех учащихся. Роль Фучика во время войны превозносилась и преувеличивалась.
Йожка Баксова описала влияние Фучика на других участников борьбы следующим образом: «Каждый делал свою работу, даже если она была опасной и грозила смертью. Они делали это ещё и потому, что Фучик незримо присутствовал рядом. Он показал, что работа правильная, что другого пути быть не может. Он нравился всем и все им восхищались».
Но принудительное чтение «репортажа» и безграничное прославление коммунистического героя привели и к обратной реакции. Продолжали ходить слухи, что Фучик не сам написал книгу, а ведущие коммунистические деятели сочинили её после войны. Распространялись слухи и о том, что Фучик сотрудничал с гестапо.
Предполагаемое поведение Фучика при собственном аресте также подвергалась критике. По показаниям свидетеля, именно Фучик в той ситуации повёл себя неправильно, не применив огнестрельное оружие, а покорно сдавшись. После Бархатной революции 1989 года эти подозрения удалось расследовать. В 1990 году уголовный отдел МВД, проведший графологическую проверку рукописи, пришёл к выводу, что все 167 листов действительно были написаны лично Фучиком. Его поведение при аресте остаётся не до конца выясненным – но, похоже, что он на самом деле вёл себя не героически.
Первое полное критическое издание репортажа Фучика появилось только в 1995 году. Впервые чешские читатели могли узнать, что икона коммунистических времён не был героем без недостатков.
«Я понял, что у меня есть возможность бороться и здесь. Дальнейшее молчание означало бы не воспользоваться этой возможностью. Необходимо было начать опасную игру. Не ради меня, а ради других. Вот я и „заговорил“. Что – вы узнаете из протоколов. Результаты оказались лучше, чем я надеялся. Я направил их внимание совершенно в другом направлении. То, что тем самым я отсрочил свою смерть, то, что я выиграл время, которое может мне помочь, стало наградой, которой я не ожидал. В течение года я писал с ними пьесу, в которой мне была отведена главная роль. Иногда это было занимательно, иногда утомительно, но всегда драматично».
Юлиус Фучик,
«Репортаж с петлёй на шее»
Да, Фучик не выдержал пыток гестапо и «заговорил». Однако упомянутые им протоколы ещё не найдены и не изучены. Историки предполагают, что Фучик всё-таки не сотрудничал с гестапо и не разглашал важные сведения, которая могли бы привести к арестам других участников Сопротивления. Но что именно он рассказал гестапо, ещё предстоит узнать.
Другие отрывки также подвергались цензуре на протяжении десятилетий, некоторые из них касались отношений Фучика с судетскими немцами. В отрывке, в котором Фучик описывает свой арест в начале 1930-х годов, он называет причину: «Я провёл некоторое время в тюрьме Панкрац, потому что я слишком энергично защищал право судетских немцев на самоопределение и слишком ясно осознавал последствия для чешского народа буржуазной политики в отношении национальных меньшинств».
В атмосфере конца войны, когда шло изгнание судетско-немецкого меньшинства из Чехословакии, герой-коммунист просто не мог отстаивать права судетских немцев. Эти и другие отрывки нельзя было прочитать ни в одном издании, вышедшем между 1945-м и 1989 годом.
В мае 1943 года Фучика депортировали в Германию. Чуть больше двух месяцев он находился в заключении сначала в тюрьме Баутцен, а затем в Берлине. Там ему было предъявлено обвинение в государственной измене. Суд возглавлял Роланд Фрайслер (Roland Freisler), который приговорил его к смертной казни (сам Фрайслер погиб в феврале сорок пятого при американской бомбардировке Берлина – во время очередного судебного процесса над участником антинацистского заговора). Перед казнью Юлиус Фучик написал: «Сколько столетий нужно человечеству, чтобы прозреть! Через сколько тысяч тюремных камер прошло оно по пути к прогрессу? И через сколько ещё пройдёт?»
«Мы всегда считались с угрозой смерти. Мы знали: если мы попадём в руки гестапо, живыми нам не уйти. В соответствии с этим мы действовали и здесь. И моя пьеса подходит к концу. Конец я не дописал. Его я не знаю. Это уже не пьеса. Это жизнь.
А в жизни нет зрителей. Занавес поднимается. Люди, я любил вас! Будьте бдительны!»
Юлиус Фучик,
«Репортаж с петлёй на шее»
Григорий Аросев
