Ференц родился в 1920 году в Венгрии. Провинция Трансильвания, где жили его родители, находилась под контролем Румынии. Румынские власти преследовали евреев, и семья Ференцев переехала в Нью-Йорк, когда Бенджамину не было и года. Родным языком мальчика был идиш.
После школы Бенджамин поступил в Гарвардскую школу права. Началась война, и в 1943 году, сразу после выпуска, юношу призвали в армию. В боях он участия не принимал – его как начинающего юриста определили в правовой отдел. В Европу он попал в 1945 году. Американские войска, наступая, освобождали концлагеря, и Бенджамин вошёл в состав юридической группы, которая собирала доказательства военных преступлений нацистов.
«Доказательств» Бенджамин насмотрелся на всю жизнь. «Искать улики не приходилось, – говорил Ференц. – Они просто лежали под ногами, кто мёртвый, а кто ещё живой». Он изводил килограммы бумаги, сухим юридическим языком фиксируя на пишущей машинке то, что их группа увидела на освобождённых территориях – за колючей проволокой, в крематориях и газовых камерах, в сожжённых сёлах, записывая показания выживших. Был свидетелем расправ не только нацистов над пленниками, но и освобождённых узников над вчерашними палачами. Тогда же он понял, что единственная соломинка, за которую может ухватиться человечество в поисках спасения, – верховенство закона, единого для всех.
На Нюрнбергском процессе, который длился с 1945-го по 1949 год, 27-летний Ференц выступал обвинителем по делу так называемых айнзатцгрупп – подразделений СС, которые занимались массовым уничтожением людей на оккупированных территориях. По делу проходили 22 подсудимых, обвиняемых в убийстве в общей сложности более миллиона человек. Все они не признавали свою вину, заявляя, что лишь выполняли приказы. Все были признаны виновными. 13 из них были приговорены к смертной казни.
После Нюрнберга Ференц продолжил работать в комиссиях, занимавшихся реституцией и репарациями – компенсациями, которые Германия должна была выплачивать пострадавшим от гитлеровцев гражданам, народам и странам. Но в его голове зрела мысль, что для военных преступников любых мастей должен быть создан международный трибунал. С этой идеей он начал выступать после войны во Вьетнаме, написал несколько книг. Его мечта сбылась в 2002 году, когда был основан Международный уголовный суд в Гааге.
Ференц был возмущён уничтожением главы террористической организации «Аль-Каида» Усамы бен Ладена (Osama bin Laden) и поспешной казнью иракского диктатора Саддама Хусейна (Saddam Hussein). Он хотел видеть преступников живыми – но в наручниках на скамье подсудимых. Выступал он и за привлечение к суду американского президента Джорджа Буша-младшего (George Bush) за то, что тот начал боевые действия в Ираке без санкции ООН. Любую войну саму по себе он считал международным преступлением.
Когда в 2022 году российская армия вторглась в Украину, Бенджамин Ференц дал интервью CNN. В свои 102 года он сохранил и ясный ум, и силу сопереживания. «Моё сердце разрывается, – сказал Ференц. – Я посвятил жизнь тому, чтобы люди в мире могли жить в покое и гармонии, независимо от веры и национальности. Казалось, мы продвинулись в этом направлении. Но сейчас, глядя на кадры из Бучи, я вижу очень похожее на то, что видел в 1940-е. Неужели мы так мало вынесли из Нюрнбергского процесса? Если цивилизация хочет выжить, она должна жить по закону. Агрессия и убийства мирных жителей – преступления по любому уголовному кодексу, так что для закона нет никаких затруднений, чтобы вынести обвинения. Виновные, несомненно, обязаны предстать перед судом».
В 2017 году в Гааге, где находится Международный уголовный суд, именем Бенджамина Ференца была названа пешеходная дорожка. Нидерландская уличная табличка с её названием и сегодня хранится в доме бывшего прокурора.
Анна Матвеева
