Предположим, уверения Карпа Савельевича «паки, паки, иже херувимы, ваше сиятельство», «вельми понеже», «житие мое» смешат не меньше. А ведь по отдельности у этих слов, скажем так, серьёзный смысл, они употребляются в молитвах на церковнославянском языке.
Не знаем, удивим ли, но «професьон де фуа» тоже имеет отношение к религии. Французское profession de foi (от латинского profiteor) – это провозглашение веры или убеждения.
Ещё в Новом Завете сказано, что верующие, как центурион Корнилий, который первым из язычников стал христианином, при крещении провозглашали свою веру в Иисуса. В 325 году на I Вселенском соборе в Никее была принята формула вероисповедания: «Веруем во Единого Бога Отца, Вседержителя, Творца всего видимого и невидимого. И во Единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия…»
Обряд исповедания веры существует во всех христианских конфессиях. В иудаизме оно приняло форму Шма Исраэль: «Слушай, Израиль, Господь есть Бог наш, Господь Един». А в исламе называется шахада («свидетельство»): «Свидетельствую, что нет иного Бога, кроме Аллаха. Свидетельствую, что Мухаммад – его Посланник».
Кроме того, profession de foi означает чьё-либо мировоззрение, или мнение, или намерение. В этом контексте употреблял его Иван Карамазов у Достоевского: «Ужасно я люблю такие professions de foi вот от таких… послушников, – говорил он своему брату Алёше. – […] Правда, что ты из монастыря хочешь выйти?»
Исходя из этого, фразу Якина, которого блистательно сыграл Михаил Пуговкин («Это моя профессиональная обязанность. Profession de foi!»), можно было бы внести в общую кашу из «паки, паки». Но у Гайдая юмор гораздо тоньше: как предположил один из кинокритиков, в образ Якина тот внёс черты характера режиссёра Ивана Пырьева («это угадывается по любвеобильности и фамильярному обращению с актёрами – „Ке-еша!“»), который в 1968 году экранизировал… роман «Братья Карамазовы».
Маргарита Дорштейн
