Год назад мы думали, что весна всё исправит. Теперь мы понимаем: всё исправить может только лето. Если, конечно, летнее наступление Украины приведёт к освобождению оккупированных Россией территорий.
Кому-то кажется, что Берлин далеко от войны. Но это так лишь на старых географических картах. Однако той ламповой уютной географии больше нет. Потому что больше нет расстояний. По крайней мере, мы здесь так чувствуем. Каждый ракетный удар по украинскому городу долетает до Берлина за минуты.
Он, может быть, не убивает нас физически, как украинцев там, в атакованных домах, но он нас тяжело ранит морально.
Наш Берлин каждый день на войне. Да, мы привыкли к ней, люди ко всему привыкают – те, кто выжили. Стоит сказать и то, что от этой привычки война стала только страшнее, только уродливее, беспощаднее.
В Киеве беспокоятся, что Берлин или Вашингтон «устанут от войны». Об этом рассказывают не украинские, а немецкие и американские газетчики. Украинским коллегам некогда замерять свою усталость: одни на фронте, другие под ракетными обстрелами. Мы ведь, когда пишем «усталость металла», не думаем, что металл жалуется или ноет. Думаем, сколько он ещё выдержит.
Так и с усталостью от войны.
Сейчас к месту процитировать обращение одного русского писателя.
«Те, кто жалуется на „усталость“, увы, разочаруются. Ибо после победы им придётся „устать“ ещё больше… Нужно будет платить за прошлое неимоверным трудом, суровой бедностью жизни. Платить и в переносном, и в буквальном смысле слова…
И мы выплатим.
И только тогда, когда будет уже очень поздно, мы вновь начнём кое-что созидать, чтобы стать полноправными, чтобы нас впустили опять в версальские залы.
Кто увидит эти светлые дни? Мы? О нет! Наши дети, быть может, а быть может, и внуки, ибо размах истории широк и десятилетия она так же легко „читает“, как и отдельные годы».
Вам показалось, что это написано «иностранным агентом» в Берлине?
Но нет! Приведённая цитата – из Михаила Булгакова. Это написано в Москве, в 1919 году…
Говорят, что история проявляется дважды: однажды как трагедия, второй раз как фарс.
Это вполне справедливо для любой исторической эпохи, но не для русской истории. Русская история тоже циклична, но и в форме фарса, как сейчас, она всё равно являет собой банальную и привычную кровавую трагедию. Потому что русская трагедия никогда не кончается, она лишь периодически прерывается. И тогда наступает Освобождение, Февраль, Оттепель, Перестройка или Суверенная демократия. Или то, как назовут следующий антракт в русской трагедии…
Арсений Каматозов
