Фоссе считается одним из ведущих драматургов не только Норвегии, но и всего мирового театрального сообщества. Однако прежде чем упомянуть его тексты, вспомним языковую ситуацию в Норвегии.
Новый нобелиат пишет на новонорвежском языке (Nynorsk), одной из форм современного литературного норвежского языка. Новонорвежский преимущественно распространён на западе страны – и именно там особенно радуются факту премирования Юна Фоссе. Норвежцы не получали литературную премию почти сто лет, а три предыдущих лауреата из этой страны – Бьёрнстьерне Бьёрнсон (Bjørnstjerne Bjørnson; премирован в 1903 году), Кнут Гамсун (Knut Hamsun, 1920) и Сигрид Унсет (Sigrid Undset, 1928) – писали на другом языке: букмоле (дословно «книжная речь», до 1929 года он назывался риксмол – «державная речь»).
Ни на одном из литературных языков не говорят – только пишут и читают либо произносят вслух написанный текст. Для устной речи используется разговорный норвежский (в котором также есть диалекты).
Литературные языки весьма отличаются друг от друга. Носители языка указывают, что разница между ними порой настолько велика, что иногда шведский оказывается ближе, хотя и далеко не всегда – зная один из них, можно понимать и другой.
При этом все норвежцы владеют обоими литературными языками, могут на них писать и читать, но предпочтения – при наличии выбора – у каждого свои; хотя есть и те, кто с одинаковым удовольствием читает и на обоих. Формально на новонорвежском говорит меньше людей, чем на букмоле, однако это не означает, что Фоссе, как и любой другой писатель, работает для малого количества читателей. Если книга оказывается интересной, её может прочесть любой житель страны – по крайней мере те, кто в Норвегии родился. По этой же причине книги с новонорвежского на букмол и в обратную сторону не переводятся – в этом просто нет нужды (а государственные учреждения обязаны отвечать на обращения на том языке, на котором они были присланы).
Но вернёмся к Юну Фоссе.
В середине 1990-х, когда заработок от литературной деятельности был крайне скудным, Фоссе предложили написать пьесу – так появился его самый известный драматургический текст «Кто-то вот-вот придёт». Пьеса оказалась настолько успешной, что Фоссе написал ещё три десятка сочинения для театра и стал вторым по популярности норвежским драматургом в истории. Но для драматурга важно не издаваться, а ставиться – и как раз по этому критерию Фоссе вне досягаемости для своих современников. Его пьесы инсценируют ведущие театральные режиссёры мира, а сам драматург говорит, что суммарно по его текстам уже поставлено более тысячи спектаклей.
В 2012 году Юн Фоссе начал писать прозу – точнее, свой opus magnum, главное сочинение – трёхтомную «Септологию». Это сага о двух норвежских художниках, обоих зовут Аслы. Они живут в провинции, ищут себя в религии и проживают одну жизнь, но каждый по-своему. Первые две части «Септологии» переводились на русский язык, третья пока нет.
И тут упомянем главного норвежского драматурга – Хенрика Ибсена (Henrik Ibsen), умершего в 1906 году и не успевшего получить Нобелевскую премию. Сравнения лауреата 2023 года с Ибсеном неизбежны – но, невзирая на все заслуги Юна Фоссе, далеко не все готовы поставить его выше классика. «Снимем кожуру с Ибсена – и получим Фоссе! Для начала уберём из Ибсена все отсылки к социальным проблемам и всю социальную критику. Затем удалим все подробности конфликтов, которые исследует Ибсен. И тогда у нас останется Фоссе», – пишет норвежский литературовед Юн-Эгил Курсвулд (Jon-Egil Korsvold), добавляя, что Ибсен остаётся одним из ведущих норвежских писателей – «в отличие от Фоссе».
Но с этим, вероятно, согласен и сам нынешний лауреат, однажды заявивший, что никогда не будет писать так же хорошо, как Хенрик Ибсен.
Зато у Юна Фоссе есть другие плюсы.
«Погружаясь в прозу и драмы Фоссе, читатель может ощутить себя частью хора. Это странное чувство, требующее усилия, но оно похоже на откровение – или на удивительный способ обрести единство опыта в эпоху, когда познание и человеческие переживания кажутся раздробленными и одинокими», – пишет обозреватель русскоязычного издания «Медуза» Лиза Биргер.
Григорий Аросев
Остальные лауреаты
Обуздавшие COVID-19
Нобелевскую премию в области медицины и физиологии присудили Каталин Карико (Katalin Karikó) и Дрю Вайсман (Drew Weissman) за «открытия, касающиеся модификаций нуклеозидных оснований, которые позволили разработать эффективные мРНК-вакцины против COVID-19». В ранних экспериментах на животных простая инъекция выращенной в лаборатории мРНК вызывала иммунную реакцию, которая обычно её разрушала. Эти первые проблемы заставили многих потерять веру в этот подход. Но Карико (профессор Сегедского университета в Венгрии и адъюнкт-профессор Пенсильванского университета) и Вайсман (также из Пенсильванского университета) придумали небольшую модификацию строительных блоков РНК, которая сделала её достаточно скрытной, чтобы проскользнуть мимо иммунной защиты. Эксперты отмечают, что открытие Карико и Вайсмана было настолько прорывным и значительным для всей будущей медицины, что привело бы к нобелевской премии в любом случае, даже без COVID-19.
Десять в минус 18-й
Нобелевскую премию по физике присудили Пьеру Агостини (Pierre Agostini), Ференцу Краусу (Ferenc Krausz) и Анн Л’Юилье (Anne L’Huillier) «за экспериментальные методы, генерирующие аттосекундные импульсы света для изучения динамики электронов в веществе». Приставка «атто-» соответствует 10 в минус 18-й степени единицы измерения, аттосекунда – это настолько короткий промежуток времени, за который свет проходит микроскопические расстояния. Лазерные вспышки такой длительности позволяют изучать поведение вещества в таких деталях, которые до сих пор были недоступны.
Уместно ли награждать россиян
Лауреатами Нобелевской премии по химии за «разработку метода создания квантовых точек» стали учёные из США Мунги Бавенди (Moungi Bawendi) и Луиc Брюс (Louis Brus), а также советский, российский и американский учёный Алексей Екимов. Наночастицы настолько малы, что в их поведении проявляются квантовые эффекты. Самое известное своё применение на сегодня они нашли в электронике, где квантовые точки могут заменять традиционное светящееся вещество (люминофор) в экранах. На пресс-конференции, посвящённой объявлению лауреатов премии по химии, генеральному секретарю Шведской королевской академии наук Хансу Эллегрену (Hans Ellegren) задали вопрос, чем руководствовалась академия наук, присуждая награду в том числе российскому учёному, учитывая, что в Украине продолжается война. «Когда дело доходит до отбора лауреатов Нобелевской премии, мы просто следуем процедуре определения наиболее важных открытий. После этого мы определяем наиболее важных участников, внёсших вклад в эти открытия. Не обращая внимания на национальность или какие-либо другие факторы. К тому же это точно соответствует завещанию Альфреда Нобеля, который сказал, что премию должен получить самый достойный человек, независимо от национальности», – сказал секретарь академии наук. Екимов с 1999 года живёт и работает в США.
И вновь не Навальный
Лауреатом Нобелевской премии мира стала иранская правозащитница Наргиз Мохаммади (Narges Mohammadi) в знак признания её неустанной кампании за права женщин и демократию, а также против смертной казни. Она много лет занимается защитой прав женщин в Иране, её неоднократно приговаривали к тюремным срокам, она и сейчас находится под стражей. Мохаммади стала пятым лауреатом премии мира, получившим награду, находясь в тюрьме или под домашним арестом. Ни в одном из предыдущих случаев присуждение премии не привело к освобождению получателя. Двое из них оставались под арестом до самой смерти. В российской оппозиционной прессе накануне объявления лауреатов третий год подряд обсуждали возможность награждения политика Алексея Навального, который после отравления нервно-паралитическим веществом в России и лечения в Германии вернулся на родину и был арестован. Однако россияне два года подряд становились лауреатами Нобелевской премии мира (главред «Новой газеты» Дмитрий Муратов и правозащитная организация «Мемориал»), в связи с чем шансы Навального в этот раз оценивались как незначительные.
Первая в истории женщина-лауреат по экономике
Премия по экономике памяти Альфреда Нобеля в этом году была присуждена Клаудии Голдин (Claudia Goldin) из США за исследования роли женщин на рынке труда. «Объявление ознаменовало небольшой шаг к сокращению гендерного разрыва среди нобелевских лауреатов по экономике: из 93 лауреатов по экономике Голдин – всего лишь третья женщина, удостоенная премии, и первая женщина, ставшая единственным лауреатом (не в коллективе авторов) за любой год», – отмечает AP.
Кирилл Балберов
