Как открываются закрытые архивы

Ещё лет 15 назад большинство российских, украинских, казахстанских архивов были открыты, и попасть в них не составляло особого труда. Но по мере смены лозунгов и тональности речей политических лидеров двери архивов задраивались, а ряд историков, прежде всего занимающихся исследованием судеб узников застенков НКВД, трудовых лагерей или расстрелянных, предстал перед судом. Некоторые из них лишились работы, были подвергнуты административным наказаниям. Коснулись эти гонения и тех, кто занимается поиском и изучением документов о депортации, разлучением малолетних детей с родителями, запретом на возвращение в родные места советских немцев.
Во многих странах, и не только постсоветских, профессия историка становится всё более опасной. Но, к счастью, не во всех. Доступ в украинские архивы по-прежнему открыт, а с документами, в них хранящимися, можно работать, копировать их, публиковать. И как следствие – здесь ежегодно выходят в свет фундаментальные исследования (на немецком, украинском и русском языках) по истории немцев Украины, а значит, и всего СССР.
Новое фундаментальное исследование «Депортация немцев Украины 1941−1946 гг.» (Киев, 2021), проведённое Институтом всемирной истории Национальной академии наук Украины и Гёттингенским исследовательским центром, посвящено превентивной депортации немцев в 1941−1942 годах, депортации оставшихся на территории Украинской ССР немцев, получивших статус «фольксдойче», в послевоенные годы и направлению их на принудработы в исправительно-трудовые лагеря и спецпоселения. Внимание читателя обращено на трудовое использование немцев СССР в порядке наказания в тех регионах страны, экономическое освоение которых без использования принудительного труда оказалось невозможным. Подготовлено это исследование Альфредом Айсфельдом (Alfred Eisfeld), Андреем Кудряченко, Ольгой Айсфельд (Olga Eisfeld) и Викторией Солошенко.
Из 106 уникальных документов, включённых в сборник, 28 касаются непосредственно операций НКВД по депортации в соответствии с директивой Ставки ВГК от 14 августа 1941 года о формировании и задачах 51-й Отдельной армии для обороны Крымского полуострова, входившего в то время в состав РСФСР. Один из её пунктов предписывал: «Очистить немедленно территорию полуострова от местных жителей – немцев и других антисоветских элементов».
Уже на следующий день, Совет по эвакуации при СНК СССР разрешил Совнаркому Крымской АССР эвакуировать 51 тысячу немцев в Орджоникидзевский край (ныне Ставропольский). Ну а позже их всех депортировали в отдалённые районы Сибири. И это ещё до опубликования указа Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья», давшего официальный старт депортации всех немцев страны.
Постановления различных органов власти, опубликованные в сборнике, наглядно показывают, с какой тщательностью НКВД зачищал территорию Украины от своих немцев. А затем, после окончания войны, ставил их всех на учёт и помещал под жёсткий контроль.
Но и об этом исследователи писали не раз, гонения на немцев СССР, их притеснение начались не в августе 1941 года, а вскоре после окончания Гражданской войны.
В официальных документах партийных и репрессивных органов СССР 1930−1940-х годов как само собой разумеющееся употреблялись такие понятия, как «высылка» и «переселение», имея в виду насильственную миграцию советских граждан, иностранцев и лиц без гражданства – различных социальных слоёв, политических убеждений и этнических групп, прежде всего немцев, поляков, корейцев, финнов. И если «высылке» люди подвергались на определённое время, то «переселение» предполагалось на неограниченный срок, навсегда.
Каким же образом значительная часть этих сотен тысяч выжила и не потеряла человеческий облик? Тем более что основанием для ареста, согласно директиве наркома госбезопасности В. Н. Меркулова «О мероприятиях органов безопасности в связи с начавшимися военными действиями с Германией» от 22 июня 1941 г., было «подозрение в преступных намерениях».
Насколько результативны были эти «мероприятия», видно из уникальных статистических выкладок, собранных командой немецкого этнографа Карла Штумппа (Karl Stumpp), часть которых опубликована в сборнике «Депортация немцев Украины».
«В первые недели после нападения Германии на СССР аресты немцев проходили по инициативе и по решению местных органов НКВД во исполнение директивы В. Меркулова. В условиях отступления Красной армии тысячи немцев депортировали на восток ускоренными темпами, зачастую без охраны, а лишь в сопровождении их земляков других национальностей». Затем следует перечисление населённых пунктов, из которых «изымали» немцев, с указанием сколько из них при этом погибло, скольким удалось бежать, сколько детей родилось.
Знакомясь с этой скорбной статистикой, я вспомнил недавний разговор с неким живущим в Германии гражданином. Он спросил, не пора ли «прекратить публиковать статьи о том, сколько вас (советских немцев) погибло в лагерях и тюрьмах». Ведь русские, сказал он, тоже были в застенках, и представители других национальностей, и их тоже расстреливали, тоже пытали. Я ответил, что русских наказывали исключительно за преступления, ими совершённые или не совершённые, но которые им инкриминировали. А советских немцев за решётку, в лагеря или в ссылку отправляли только за то, что они родились немцами.
Это продолжалось до 1956 года. И об этом я знаю не с чужих слов и не из книжек или кино – это кусок моей жизни и жизни миллионов моих братьев и сестёр. Ну а позже я подумал, что нашу память, которую, никому не навязывая, мы, вопреки террору и притеснениям, сохранили, мы и дальше будем хранить.
Помогают в этом исследователи, извлекающие из архивов пласты полузабытой, а зачастую, как казалось, навсегда исчезнувшей истории немцев. Этих исследователей не так много, но результаты их труда впечатляют.
Вот некоторые факты, наглядно характеризующие положение немецкого меньшинства в СССР после окончания Второй мировой войны.
26 ноября 1948 года Президиум Верховного Совета СССР издал под грифом «Совершенно секретно» указ «Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдалённые районы СССР в период Отечественной войны». В указе прямо и недвусмысленно указывалась, что немцы, как и все другие народы, отправленные на спецпоселение в годы войны, переселены туда «навечно, без права возврата их к прежним местам жительства». Этот указ повторил пункт постановления Совнаркома СССР от 8 января 1945 г., что за самовольный выезд (побег) из мест обязательного поселения виновные подлежат привлечению к уголовной ответственности. Однако если постановление СНК СССР предусматривало наказание в соответствии с действующим советским уголовным законодательством, то указ от 26 ноября определил для спецпоселенцев, нарушавших режим, особую, универсальную на все случаи, драконовскую меру наказания – 20 лет каторжных работ. Более того, дела в отношении побегов спецпоселенцев, теперь должны были рассматриваться не обычными судами, а внесудебным органом – Особым совещанием при МВД СССР, славившимся своей необычайной жестокостью. Лицам, оказывавшим помощь беглецам в побеге, укрывавшим их и помогавшим обосновываться в местах прежнего жительства, также предусматривалось единое универсальное наказание – 5 лет лишения свободы.
После смерти Сталина ситуация вокруг спецпереселенцев, в том числе немцев, начала меняться. Но лишь спустя почти год – 5 июля 1954 г. ЦК КПСС и Совет министров СССР приняли совместное постановление «О снятии некоторых ограничений в правовом положении спецпоселенцев». Постановление предусматривало поэтапное, достаточно медленное сокращение числа и категорий спецпоселенцев и некоторое послабление самого режима.
В то время СССР стремился не допустить вступления ФРГ в НАТО, её интеграции в социально-экономические и военно-политические структуры Запада, а поэтому выступал за создание единой нейтральной Германии. 25 января 1955 г. Президиум Верховного Совета СССР принял указ «О прекращении состояния войны между Советским Союзом и Германией», который стал мощным толчком к активизации борьбы советских немцев за снятие с них ярма спецпоселения.
В то время СССР и Западная Германия начали подготовку к установлению дипломатических отношений. Одним из вопросов, выдвинутых в этом контексте правительством ФРГ партнёру по переговорам, стала тема освобождения и возвращения на родину ещё находившихся в Советском Союзе германских военнопленных и гражданских лиц, насильственно вывезенных в СССР в конце войны и в первые послевоенные месяцы. К категории «гражданские лица» были отнесены и те советские немцы-репатрианты, которые в 1943−1945 гг., находясь на территории Германии, получили германское гражданство. Это гражданство было признано законом ФРГ от 22 февраля 1955 г.
В сентябре 1955 г. дипломатические отношения были установлены, однако из идеологических и политических соображений советское руководство не могло допустить массового выезда из страны своих граждан, добровольно решивших променять советский «рай» на «капиталистическое рабство», и потому в дальнейшем чинило им всяческие препятствия. Одновременно, как это не раз бывало и раньше, развернулась кампания по обработке немецкого населения СССР в духе советского социалистического патриотизма. Для успеха кампании необходимо было, во-первых, растворить немцев-репатриантов в общей массе остального немецкого населения СССР, гораздо более лояльного к советскому режиму, во-вторых, в целом изменить условия жизни немцев к лучшему.
Вот почему советские немцы, по существу, стали первой национальной группой, снятой с режима спецпоселения. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 декабря 1955 г. со всех без исключения остававшихся к тому времени на спецпоселении немцев были сняты предусмотренные этим режимом ограничения. Освободив немцев от спецпоселения, руководство страны, тем не менее, сохранило в отношении них ряд дискриминационных мер. В указе специально оговаривалось, «что снятие с немцев ограничений по спецпоселению не влечёт за собой возвращения имущества, конфискованного при выселении, и что они не имеют права возвращаться в места, откуда они были выселены». Кроме того, были полностью проигнорированы права немцев как национального меньшинства, на удовлетворении своих потребностей в сохранении языка, культуры и традиций.
Последним в этом сборнике помещены выдержки из закона Украины «О восстановлении прав лиц, депортированных по национальному признаку» от 17 апреля 2014 г.