Состоялась очередная встреча эмигрантов разных «волн»

На этот раз в саду Фонда по инициативе председателя его правления Николая Воронцова собрались потомки первой и второй волн русской эмиграции.
Октябрьский переворот (революцию) 1917 года в России сменила Гражданская война, в ходе которой большевики развязали красный террор 1918−1920 годов, направленный против социальных групп, провозглашённых классовыми врагами, а также против инакомыслящих и лиц, обвинённых в «контрреволюционной» деятельности. С помощью широкомасштабного террора большевики намеревались сломить у своих противников волю к сопротивлению и радикально переформатировать общество.
Тогда страну покинули 1−1,5 млн человек – дворяне, офицеры, предприниматели, духовенство, интеллигенция, учёные. Среди тех, кто уехал, было немало выдающихся представителей российской культуры: писателей, музыкантов, художников, философов, а также учёных, инженеров, преподавателей, изобретателей.
Особую страницу в истории эмиграции первой волны занимает «философский пароход» – высылка из страны осенью 1922 года известных деятелей науки, культуры, писателей, историков, выступавших против советской власти. Их, так как нравы после начала НЭПа немного смягчись, не расстреляли, а насильно выдворили из страны. Главными центрами русской эмиграции тогда стали Прага, Белград, Париж, Берлин, София, Харбин, Шанхай.
После окончания Второй мировой войны часть эмигрантов первой волны, опасаясь возобновления боевых действий и нападения СССР на Германию и другие страны Западной Европы, перебралась в Южную Америку и США. Их сменили эмигранты второй волны – преимущественно этнические русские, которые по разным причинам оказались на территории Германии и отказались возвращаться в СССР. Центром русской (советской) эмиграции тогда стал Мюнхен.
Однако задержаться в Германии, чтобы затем перебраться дальше на Запад, им было непросто. Специальные подразделения советской армии отлавливали их и насильно возвращали на родину.
При этом эмигранты первой волны, используя своё знание западных нравов, языков, гражданство соответствующих стран, связи, начали борьбу против насильственной репатриации эмигрантов второй волны. В том числе благодаря их усилиям весной 1946 года генерал Дуайт Эйзенхауэр (Dwight Eisenhower) подписал приказ, в соответствии с которым лица, не совершившие преступлений и не желающие возвращения на родину по политическим причинам, либо из опасения возможных репрессий, были легализированы под категорией «бесподданные».
По оценкам экспертов, вторая волна составила 500−700 тысяч человек, в том числе приблизительно 50−70 тысяч немцев, возвратившихся на родину своих предков – в основном с Украины.
Испытать и пережить беженцам из Российской империи, а затем СССР пришлось многое, тем более что благотворительных организаций, занимающихся оказанием им помощи, тогда не было, и они вплоть до начала 1940-х могли рассчитывать исключительно на собственные силы, добрых людей, активистов католической и евангелической церквей и удачу.
В том числе об этом вспоминали потомки эмигрантов первой и второй волн, собравшиеся в саду Глазуновского фонда.
Звучали рассказы и о видной журналистке, профессоре политологии Мюнхенского университета Вере Пирожковой. «Профессор Вера», как её называли студенты, прославилась тем, что в университете Максимилиана-Людвига под усиленной охраной баварской полиции читала лекции, направленные против коммунистической идеологии, левого радикализма и философии Франкфуртской школы. С ней судились политики и журналисты, её пытались заставить навек умолкнуть, но «женщина-танк» – ещё одно из прозвищ Пирожковой – неизменно побеждала.
С большим интересом участники встречи окунулись в первые годы послевоенного Мюнхена, который невозможно представить без священника, настоятеля Св.-Серафимовской церкви Анатолия Древинга и его окружения, в большинстве выходцев из Эстонии.
Протоиерей Древинг родился в 1910 году в Москве. Вскоре его семья перебралась в Эстонию, где в 1935-м он окончил Тартусский университет. С 1939 года жил в Польше, затем в Германии, где в 1959-м принял сан священника. Его назначили духовником Христианского союза молодых людей (ХСМЛ), движения, которое возродилось в Германии параллельно с Русским студенческим христианским движением (РСХД).
Отец Древинг известен также как церковный композитор русского зарубежья. В баварской столице он продолжил дело протопресвитера Александра Киселёва, которому в Таллине в 1938 году прислуживал в алтаре Михаил Ридигер – отец будущего патриарха Алексия II.
Киселёв организовал в Мюнхене Дом «Милосердный самаритянин», в котором, кроме домового храма во имя преподобного Серафима Саровского, действовали гимназия, медицинская лаборатория, школа сестёр милосердия, издательство, отдел социальной помощи. В Доме работали молодёжные православные кружки, читались лекции на различные темы из области православной культуры.
На встрече вспоминали и одного из самых ярких представителей русской эмиграции – Глеба Александровича Рара и его супругу Софью Васильевну, в девичестве Орехову, дочь капитана Василия Васильевича Орехова, участника Первой мировой войны и Белого движения, одного из основателей Русского общевоинского союза (РОВС), издателя журнала «Часовой» – органа связи русских офицеров в зарубежье.
Глеб Александрович, с которым я имел честь быть знакомым, происходил из купеческой семьи, относящейся к сословию потомственных почётных граждан Российской империи. Отец – Александр Александрович Рар в Первую мировую войну в звании поручика воевал на Галицийском фронте. Октябрьская революция застала его в лазарете, после чего он как офицер был интернирован в первый московский концлагерь в Андрониковом монастыре.
Поскольку предки Раров происходили с острова Эзель (ныне – Сааремаа), в 1924 году они были выселены в ставшую после революции независимой Эстонию как «классовые враги», но вскоре переселились в Латвию, где Глеб Рар окончил немецкую гимназию. После присоединения Латвии к СССР Рарам удалось перебраться в Германию, где они отказались получать германское гражданство и влились в жизнь старой русской эмиграции.
С 1942 года Глеб Рар учился на архитектурном факультете в Бреслау (Вроцлаве), где участвовал в создании православной общины. Тогда же он вступил в Национально-трудовой союз (НТС). В июне 1944 года германские власти арестовали ряд членов НТС, в том числе Рара. Сперва он был заключён в тюрьме в Бреслау, затем находился в концлагерях Гросс-Розен, Заксенхаузен, Шлибен, Бухенвальд, Лангензальца и Дахау, где и был освобождён американскими войсками 29 апреля 1945 года.
После войны семья поселилась в Гамбурге, где Глеб Рар окончил архитектурный факультет университета. С 1957 по 1960 год он работал на радиостанции «Свободная Россия» на Формозе (Тайвань), затем в Токио руководил русскоязычными передачами японского радио и Дальневосточным отделом американского Университета Мэриленда. С 1963 по 1974 год трудился в издательстве «Посев» во Франкфурте-на-Майне. Тогда же вместе с И. И. Агрузовым участвовал в создании Международного общества прав человека во Франкфурте.
С 1974 по 1995 год Глеб Рар работал на Радио «Свобода» в Мюнхене, где вёл религиозные передачи, а также программы «Балтийский маяк», «Россия вчера, сегодня, завтра» и «Не хлебом единым». Долгие годы Рар состоял в Епархиальном совете Германской епархии Русской православной церкви за границей стал одним из основателей всемирно известного швейцарского института «Вера во Втором мире».
Скончался Глеб Рар 3 марта 2006 года в возрасте 83 лет во Фрайзинге и был похоронен на русском кладбище в Берлине. Семья Раров воспитали шестерых детей. Глеб Рар гордился, что каждый из его детей увлёкся одной из его сфер интересов.
Не оставили участники встречи без внимания и войну, развязанную РФ против Украины. Избегая категоричных оценок, значительное большинство осудило военную агрессию и грех Каина – грех братоубийства.
Александр Фитц