
О, молю тебя, создатель,
Дай вблизи её небесной,
Пред её небесным взором
И гореть и умереть мне…
И лишь в 1841 году в Дюссельдорфе состоялось бракосочетание немолодого поэта с Елизаветой Рейтерн. В Дюссельдорфе, а позднее во Франкфурте-на-Майне Жуковский и провёл последние 12 лет жизни в кругу семьи. Семейное счастье оказалось не безоблачным: Елизавета была хрупкой и болезненной, её преследовали нервные срывы, усугублённые первой неудачной беременностью. Она родила двоих детей – дочь Александру (1842) и сына Павла (1845), но пожилому Жуковскому пришлось тащить на себе и семейный быт, и воспитание детей.
Чуть ли не ежегодно собираясь вернуться в Россию, поэт готовил к этому и детей, весьма своеобразно обучая их русскому языку – написал цикл «Стихотворения, посвящённые Павлу Васильевичу и Александре Васильевне Жуковским». Но из-за надвигающейся слепоты и болеющей жены так и не осуществил своё намерение. Он «вернулся» на родину лишь после смерти: в августе 1852 года прах Жуковского, умершего в Баден-Бадене, согласно завещанию был перевезён в Россию. Похоронили поэта в Петербурге, в некрополе мастеров искусств Александро-Невской лавры. Там же была похоронена потом и Елизавета Евграфовна, пережившая мужа всего на четыре года.
Их дети остались в России, Александра Васильевна, в замужестве баронесса Верман, стала фрейлиной императрицы Марии Александровны, а Павел Васильевич – художником.
Маргарита Дорштейн





























